Северо-запад Кубани - поиск с детектором

Ордена Трудового Красного Знамени
Институт археологии АН СССР. Нумизматика и эпиграфика, том I.
К.В. Голенко. ВТОРОЙ ПАТРЭЙСКИЙ КЛАД МОНЕТ, 1951 год.

Примечание - первый патрэйский клад найден в 1950 году и опубликован Ю. С. Крушкол в ВДИ, 1952.

Во время раскопок на Патрэйском городище в 1951 году при расчистке стены большого здания (кв. V) между камнями был обнаружен небольшой глиняный сосуд, наполненный монетами и прикрытый сверху большим обломком стенки амфоры.
Сосуд, в котором находился клад, изготовлен на гончарном круге из красной глины, тонкостенный, яйцевидной формы, со слабо выраженным дном (рисунок слева). На тулове сосуда виден след прилепа ручки, но сама ручка и венчик, к которому она прикреплялась другим концом, утрачены еще в древности. Один бок сосуда сильно обожжен, возможно, в результате пожара в доме, где он был спрятан.
Монеты клада сохранились прекрасно, они свободно высыпались из сосуда и даже в нерасчищенном состоянии в большинстве случаев поддавались детальному определению.
Всего в состав клада входит 397 монет пяти последних боспорских царей: Савромата IV — 1 экз., Тейрана — 2 экз., Фофорса — 118 экз., Радамсада — 27 экз., Рискупорида VI — 247 экземпляров.
Как известно, позднебоспорские монеты указанных царей представляют собою статеры, деградировавшие до чистой меди. Однако эти монеты сохранили традиционные типы боспорских статеров: лицевая сторона — бюст боспорского царя в диадеме вправо внутри круговой легенды, содержащей титул и имя царя, оборотная сторона — бюст римского императора в венке вправо, внизу — год боспорской (собственно вифино-понтийской) эры, (pазница между нашим летоисчислением и боспорским составляет 296—297 лет, все даты в статье даны по боспорской эре). У большинства статеров перед обоими портретами помещены различные эмблемы или дифференты.
Наиболее ранними монетами Патрэйского клада является монета Савромата IV 572 г. (№ 1) и две монеты Тейрана 573 и 575 гг. (№ 2, 3). Эти монеты обычны и не представляют большого интереса. Их малочисленность объясняется слабой интенсивностью чеканки Савромата IV и Тейрана, при которых в 572 г. выпуск боспорской монеты возобновляется после семилетнего перерыва.

Чеканка этих царей носила эпизодический характер: уже после 575 г. на Боспоре вновь прекращается выпуск монеты, вплоть до 583 г., когда появляются монеты с именем нового царя — Фофорса.
Монет первого года чеканки Фофорса в Патрэйском кладе четыре. Две из них (№ 4, 5) безусловно принадлежат первому выпуску монет этого царя. Две другие монеты 583 г. (№ 6, 7) в стилистическом отношении отличны от предыдущих. Они чеканены общим штампом лицевой стороны и разными штемпелями оборотной. Эти монеты были выпущены в конце 583 г., так как они имеют общий штамп аверса с монетой 584 г. (№ 8). К 584 г. относится еще один экземпляр, битый уже новыми штемпелями (№ 9). Но поскольку в кладе отсутствуют другие монеты этого года, и в то же время нам известен экземпляр 583 г. (рис. 37, 22 г), чеканенный общим штампом аверса с монетой № 9 и общим штампом реверса с монетой №7, то становится очевидным, что монеты № 8—9 чеканились в начале 584 года.
Монеты 585—590 гг. представлены в кладе достаточным числом экземпляров, многие из которых имеют общие штампы лицевой стороны. Судя по стилистическим данным, штемпеля этих довольно немногочисленных монет резались одним мастером. Это предположение косвенно также подтверждается и отсутствием на указанных монетах дифферентов. Среди этих монет нет экземпляров 589 г., которые судя по коллекционным данным, вообще не выпускались. Монеты 588—590 гг. клада (№ 20—24) чеканены общим штампом лицевой стороны.

В 591—592 гг. интенсивность чеканки Фофорса усиливается. Монет 591 г. в Патрэйском кладе четыре (№ 25—28), они представляют большой интерес с точки зрения изучения монетного дела позднего Боспора. Три из них (№ 25—27), как и все монеты Фофорса предыдущих годов, не имеют дифферента, но у одной монеты 591 г. и монеты 592 г. общего с ней штампа лицевой стороны (№ 28—29) он уже есть (трезубец). Особый интерес этих монет заключается в том, что все пять экземпляров чеканены общим штампом лицевой стороны, на котором позднее (в процессе чеканки) был вырезан знак трезубца.
Появление дифферентов на монетах 591 и 592 гг., по нашему мнению, можно объяснить лишь началом работы нового мастера.
Монеты, чеканенные другими штампами с дифферентом в виде трезубца, присутствуют в кладе вплоть до 593 г. (№ 30, 36—41), стилистическая их близость между собой очевидна, что подтверждает предположение о работе одного мастера. Кроме этих монет в кладе находятся и другие монеты
592—593 гг. с другими дифферентами или без них (№ 36—41, 52, 53), составляющие, однако, одну серию.

Монеты рубежа 593—594 гг. очень интересны и заслуживают особого внимания. Очевидно, в середине 593 г. какой-то промежуток времени чеканка производилась только одним штампом лицевой стороны без дифферентов (.№ 46—47). Но когда в самом конце 593 г. появляются стилистически обособленные от указанных монеты с дифферентом в виде креста (№ 52—53), — монеты более ранней группы продолжают чеканиться прежним штампом лицевой стороны (№ 48—49), который в 594 г. подвергается исправлению с добавлением дифферента в виде трех точек или шариков (.№ 50—51). Интересно отметить, что в этой серии монет впервые в чеканке Фофорса появляется дифферент и на оборотной стороне также в виде трех шариков, причем он появляется раньше, чем на аверсе (№ 48—49). Этот исправленный штамп является единственным с подобным дифферентом для 594 г. и продолжает существовать и в начале 595 г., о чем свидетельствуют монеты этого года («№ 77—79), чеканенные общим штампом лицевой стороны с монетами .№ 50—51. Стилистически эти монеты очень близки монетам № 80—83 того же 595 г.

Несмотря на то, что стилистический анализ, как нам кажется, является наиболее субъективным и рискованным методом при работе над нумизматическим материалом, у нас сложилось убеждение в том, что мастер, резавший штампы монет 593—595 гг. № 46—51, 77—83, продолжал работать и в последующие годы, вплоть до конца чеканки Фофорса. С 599 г. этот мастер становится единственным резчиком штемпелей монет Фофорса. Действительно, стилистическая близость между собой монет 596—604 гг. (№ 84—92, 97—104; 106—121) бросается в глаза. Кроме того, все эти монеты, имеют дифферент в виде трех шариков как на лицевой стороне» так и на оборотной. К этому можно добавить, что расположение шариков варьируется, но является ли это обстоятельство случайным или оно имеет какую-нибудь определенную закономерность — для нас неясно.
Другая группа монет Фофорса, начало чеканки которой также падает на конец 593 г., не менее интересна, чем разобранная выше. В Патрэйском кладе эта группа представлена сравнительно большим количеством экземпляров; отличительной чертой большинства их является дифферент в виде косого крестика.
Монет 593 г. с подобным дифферентом в кладе только две («М» 52—53), они чеканены разными парами штемпелей, но время работы одного из штампов лицевой стороны падает, главным образом, на 594 г. (№ 54—57 общего штампа аверса с № 53, 593 г.). Монеты 594 г. (№ 54—68) имеют необычное начертание дельты двух вариантов в обозначении года. Правильность чтения этого необычного значка как дельты можно установить только на основании косвенных данных: наличие среди этих монет экземпляров, чеканенных общими штемпелями аверса с одной стороны с монетами 593 г. (№ 53) и с другой — с монетами 595 г. (№ 69), а также некоторые аналогии в чеканке Радамсада и Рискупорида VI. Дифферент в виде косого крестика свойствен всем монетам 594 г. с дельтой необычного начертания, а также одной серии монет 595 г. (№ 69—71), которая, судя по экземпляру № 69, — общего штампа лицевой стороны с монетами 594 г. (№ 63—68) — чеканилась наверняка в начале 595 г. Стилистически к указанным монетам примыкают экземпляры № 72—75 уже с новым дифферентом (перевернутая бэта). Эти монеты чеканились в основном в 595 г. (вероятнее во второй его половине), но есть экземпляр и 596 г. (№ 76), который бит общим штампом лицевой стороны с монетами 595 г. (№ 73—75). Замыкают эту группу, судя по материалам клада, монеты 596 г. без дифферента (№ 93—96), чеканенные одним общим штампом аверса.
Разобранная группа монет выпускалась недолго (конец 593—596 гг.), но очень интенсивно. Судя по типологическим и стилистическим чертам штампы этих монет резались одним мастером, но остается непонятной частая смена дифферентов.

Монеты Фофорса из Патрэйского клада благодаря своей хорошей сохранности и многочисленности являются прекрасным материалом для суждения об интенсивности чеканки этого царя. Кроме того, они позволяют не только проверить и уточнить датировку и типологические черты ряда монет Фофорса, но и дают возможность выявить среди них неизданные экземпляры.
К числу наиболее интересных экземпляров нужно отнести монеты первых трех годов чеканки Фофорса (№ 4—12), ценные тем, что они дают довольно полное представление о начале чекана. Среди этих монет обращают на себя внимание две монеты (.№ 4—5) 583 г.; более тщательное изготовление , форма тамги и отсутствие среди них экземпляров общих штемпелей лицевых сторон с монетами 584 г. заставляют рассматривать их как первые монеты в чеканке Фофорса. Эти монеты чеканены разными штемпелями оборотной стороны и, очевидно, общим, но исправленным штампом (№ 5) лицевой стороны. Подобные монеты издавались неоднократно и, судя по их воспроизведениям, все они чеканились этими штемпелями лицевой стороны.

Характерной особенностью этих монет является портрет Фофорса, очень тщательно выполненный и отличающийся от портретов на других монетах несколько удлиненной формой головы царя (возможно деформированной, по сарматскому обычаю). Л. П. Харко видел на портрете царя одной из этих монет плохой сохранности «шевелюру конической формы» или «головной убор, плотно облегающий голову, закрывающий плечи и затылок и повязанный поверх диадемой».Внимательное рассмотрение указанных монет хорошей сохранности убеждает нас в ошибочности этих предположений.
Общим штампом лицевой стороны (неисправленным) с монетой № 4 чеканились своеобразные монеты, на оборотной стороне которых отсутствует год и портрет императора заменен изображением орла впрямь, сидящего на шаре.
Эти монеты, по мнению А. Н. Зографа 13, не являлись статерами, а были «показным выпуском» медного номинала, чеканка которого, как известно у прекратилась еще при Рискупориде V. Л. П. Харко сомневался в правильности подобного предположения, но оставил этот вопрос открытым.
Однако ряд наблюдений в своей совокупности убеждает в том, что указанные монеты с изображением орла на оборотной стороне правильнее рассматривать как статеры.

1. Сюжет изображений медных боспорских монет, особенно поздних, в отличие от статеров, почти всегда имеет местный характер. А на обороте разбираемых монет портрет императора заменен явно римской эмблемой — орлом.
2. Бессмысленность выпуска монет медного номинала, после прекращения их регулярной чеканки при Рискупориде V одновременно со ста-терами, которые уже в 562—564 гг. и при Тейране становятся медными, очевидна.
3. Общий со статорами вес, диаметр и штемпель лицевой стороны указанных монет, так же не позволяют трактовать их как относящиеся к категории монет медного номинала.
С другой стороны, если принять во внимание, что указанные монеты чеканились неисправленным и неизношенным еще от употребления штемпелем лицевой стороны, который, как мы уже говорили, является первым для монет Фофорса, то становится возможным рассматривать интересующие нас монеты как наиболее ранние среди монет этого царя. Факт появления в начале чеканки той или иной группы монет, тем более после длительного перерыва, экземпляров с необычными типологическими отличиями возможен и не представляет собою исключительного явления.
Кроме ранних монет несомненный интерес представляют и монеты 594 г. с дифферентом в виде крестика, о которых мы говорили выше. Точная датировка этих монет 594 г. — устанавливается впервые на основании изучения штемпелей монет клада, в то время как раньше их относили к 591, 592, 599 годов.
Большую редкость представляют монеты конца чеканки Фофорса (после 600 г.) известные лишь в очень ограниченном числе экземпляров.
Ранние монеты Фофорса Патрэйского клада дают новые варианты начертания тамги, которые существенно дополняют и уточняют схему развития этого знака, предложенную Л. П. Харко. Отмечавшиеся выше монеты 593—594 гг. с дифферентом в виде крестика представляют известный интерес и в данной связи, так как ряд экземпляров этих монет (№ 53, 56—59) имеет начертание тамгообразного знака, известное до сих пор только на монетах первых двух годов чеканки Фофорса.
Монет Радамсада (606—615 гг. б. э.) в Патрэйском кладе 27, они представляют почти все годы чеканки этого царя, кроме 606 и 610 г., от последнего из указанных годов монеты вообще неизвестны.

Интересна монета № 147 615 г. с именем царя, написанным через пси подобные монеты отмечались в старой литературе.
Многие монеты Радамсада 612—613 гг. (№ 128, 130, 131, 133—135, 149) чеканены из светлой бронзы в отличие от других позднебоспорских монет, которые за редкими исключениями 18 биты из красной меди 19. Светлая бронза как монетный металл появляется впервые в позднебоспорской чеканке в указанные годы, но полностью она вытесняет медь только на два года при Рискупориде VI (616—617).
Судя по оттенкам цвета металла монет Радамсада, состав светлой бронзы неоднороден. Любопытно также, что параллельно со светлой бронзой для чеканки употребляется и медь; пример тому монеты № 148 и 149, чеканенные из разного металла, но общей парой штемпелей. Все это указывает на то, что какой-то отрезок времени боспорский монетный двор загружался различным по своему составу металлом.
Характерно, что в указанное время на многочисленных римских монетных дворах, судя по доступному фактическому материалу, почти исключительно используется медь.
Наиболее полно в Патрэйском кладе представлена чеканка последнего известного по монетам боспорского царя Риску порида VI. В кладе отсутствуют монеты 615 г. первого года в чеканке Рискупорида VI,20 очень редкие вообще. Но уже выпуску 616 г. принадлежит достаточное количество экземпляров, среди которых обращают на себя внимание монеты № 152—155, чеканенные общим штампом лицевой стороны, дважды подвергшимся исправлению. Монета № 150 — первая по времени в чеканке 616 г.; она бита общим штампом лицевой стороны с упоминавшимися уже монетами 615 г. (рис. 4). Эта монета и № 151 принадлежит к двум разным группам, чеканившимся незначительное время только в начале 616 г.

Все остальные монеты 616 г. биты по обычному для монет Рискупорида VI 616 — начала 619 гг. стандарту, отличительными чертами которого является эмблема в виде трезубца для лицевой стороны и для оборотной непонятный для нас знак «двузубца», который Л. П. Харко и очевидно А. В. Орешников были склонны трактовать как тамгообразный.
Монеты этого вида 616—617 гг. представляют собою однородную в стилистическом отношении группу, связанную многими экземплярами» битыми общими штемпелями. В отношении однотипной чеканки 618 г. это впечатление ослабляется благодаря наличию нескольких экземпляров (№ 181—184), очень своеобразных и стилистически обособленных от остальных монет. Но тем не менее монеты 618 г., нового, возникшего только в этом году вида (эмблема лицевой стороны — венок, на оборотной она заменена расположенными по сторонам бюста знаками года), стилистически связаны явно с монетами старого типа 616—617 гг. (ср. напр. 166—167, 179—180). Чеканка монет прежнего вида (со знаком «двузубца», прекратилась в самом начале 619 г. Эти монеты известны только в нескольких экземплярах и чеканены общим штампом лицевой стороны, через который они связаны с монетами 618 г. Одна из этих редких монет 619 г. (№ 188) входит в состав Патрэйского клада.

Таким образом, подавляющая часть монет 619 г. чеканилась по типу, возникшему в 618 г. Но в самом конце 619 г. появляются монеты (№ 201— 204), чеканенные по новому образцу, отличительными чертами которого является изображение в качестве эмблемы трезубца на лицевой стороне и орла на оборотной.
Этот монетный тип и тип, возникший в 618 г., являются единственными, применявшимися в чрезвычайно обильной чеканке 620—621 гг. Если для 620 г., судя по материалу клада, оба эти типа представлены примерно одинаковым числом монет, то преобладание в чеканке 621 г. типа с изображением орла очевидно.
В монетах с этими типами, независимо от года их чеканки, больше чем в каких-либо других монетах Рискупорида VI чувствуется единый, отстоявшийся стиль и выработанность определенного шаблона в трактовке тех или иных деталей изображений. Это обстоятельство, на наш взгляд, является следствием чрезвычайно напряженной и обильной чеканки этих чеканки употребляется и медь; пример тому монеты № 148 и 149, чеканенные из разного металла, но общей парой штемпелей. Все это указывает на то, что какой-то отрезок времени боспорский монетный двор загружался различным по своему составу металлом.

Характерно, что в указанное время на многочисленных римских монетных дворах, судя по доступному фактическому материалу, почти исключительно используется медь.
Наиболее полно в Патрэйском кладе представлена чеканка последнего известного по монетам боспорского царя Риску порида VI. В кладе отсутствуют монеты 615 г. первого года в чеканке Рискупорида VI, очень редкие вообще. Но уже выпуску 616 г. принадлежит достаточное количество экземпляров, среди которых обращают на себя внимание монеты № 152—155, чеканенные общим штампом лицевой стороны, дважды подвергшимся исправлению. Монета № 150 — первая по времени в чеканке 616 г.; она бита общим штампом лицевой стороны с упоминавшимися уже монетами 615 г. (рис. 4). Эта монета и № 151 принадлежит к двум разным группам, чеканившимся незначительное время только в начале 616 г.

Эти монеты связаны в свою очередь с несколькими экземплярами (№ 321—323) с изображением Ники. Монеты с эмблемами — шар — Ника в чеканке 622 г. занимают одно из ведущих мест. По всей вероятности, этот тип сменил старый, с изображением орла, который очень редко появляется в чеканке 623 г. Преемственность можно, очевидно, констатировать и в типологическом отношении: традиционная римская эмблема старого типа — орел, сидящий на шаре и венчающий императора — заменена Никой.
К 622 г. относится возникновение и другой новой группы монет, на лицевой стороне которых сохранилась старая эмблема — венок, но оборотная сторона уже имеет совершенно новую эмблему — крупную многолучевую звезду. В Патрэйском кладе таких монет 622 г. три (,№ 327— 329), стилистически они связаны, с одной стороны, с упоминавшимися уже монетами с изображением шара и Ники (напр. с № 323, 326) и, с другой стороны, с монетами № 330—332, с которыми у них общая эмблема лицевой стороны. Монеты № 330—334 носят старые, ставшие уже традиционными изображения (венок — год по сторонам бюста), что же касается монет № 335—338, то их оборотная сторона с изображением Ники заставляет предполагать, что они принадлежат несамостоятельной, промежуточной группе.

В числе монет двух последних групп есть несколько экземпляров (№ 333; 334; 335), битых тремя штемпелями лицевой стороны, общими с монетами 623 г. Последнее обстоятельство существенно помогает разобраться в чеканке 623 г., представляющей в типологическом отношении очень сложную и пеструю картину, и позволяет суммарно выделить в ней группы монет, выпускавшихся, очевидно, одновременно.
В одной из этих групп первыми в хронологическом отношении являются экземпляры № 339—341, чеканенные штемпелем лицевой стороны, общим с монетами 622 г. (№ 335—338), с которыми они в двух случаях (.№ 339— 340) имеют один тип оборотной стороны (эмблема: Ника); монеты .№ 341— 342 чеканены одной парой штемпелей с орлом в качестве эмблемы оборотной стороны. Такое же неожиданное сочетание эмблем лицевой и оборотной стороны (аверс — шар; реверс — орел — № 343—344; звезда — № 345) дают монеты № 343—345, чеканенные одним штампом лицевой стороны и связанные с предыдущими монетами через общий штамп реверса (№ 343).

Очевидно, к этим монетам и в стилистическом и в типологическом отношении примыкают монеты № 346—350 (эмблемы: аверс — трезубец, реверс — звезда или орел).
Особняком в чеканке 623 г. стоит серия монет № 351—355, чеканенная общим штампом лицевой стороны, подвергшимся двукратному исправлению; эти исправления совершенно изменили тип лицевой стороны, однако единство штампа подтверждается сохранившейся после исправления характерной легендой этих монет.
Отсутствие эмблемы на лицевой стороне заставляет рассматривать эти монеты как самостоятельную типологическую серию. Однако стилистические и типологические (№ 353—355 — звезда; № 351—352 — год по сторонам бюста императора) черты сближают их с монетами обеих, выделенных нами в чеканке 623 г. групп.

Другая группа в чеканке 623 г. объединяет монеты с венком в качестве общей эмблемы лицевой стороны. Монеты (№ 359—369) этой группы имеют старый тип реверса (год по сторонам бюста императора). В типологическом отношении несомненный интерес представляет монета № 363 у у которой при отсутствии эмблемы на оборотной стороне год расположен под бюстом императора. Единственной аналогией этой монете в Патрэй-ском кладе может служить чеканка 627 г. (№ 393—394). В числе монет, о которых шла речь, есть экземпляры (№ 339—342, 356—359, 369), чеканенные штемпелями лицевой стороны, общими как с монетами 622 г. (№ 333-338), так и 624 г. (№ 370—371).
Довольно вялая чеканка 624 г. представлена в Патрэйском кладе достаточным числом экземпляров (21); два из них (№ 370—371) как мы говорили, чеканены штампами лицевой стороны общими с монетами 623 г. (№ 362—369). Очевидно к этому экземпляру примыкают две монеты (№ 372— 373), битые общим штампом лицевой стороны (эмблема аверса — венок, на реверсе — год по сторонам бюста императора). С этими монетами связаны через общий штамп оборотной стороны (№ 373) пять экземпляров (№ 374— 378), чеканенные общим штампом лицевой стороны с изображением венка. Два из них (№ 374—377) имеют тот же тип реверса, что и предыдущие монеты 624 г., один экземпляр (№ 378) имеет на реверсе изображение многолучевой звезды и, наконец, две монеты (№ 375—376) чеканены общим штампом оборотной стороны с новой, известной нам только для чеканки 624 г. эмблемой — палицей.

К двум последним монетам (№ 375—376) очень близко примыкают три серии монет, стилистически тесно связанные друг с другом.
Первая серия представлена только одним экземпляром (№ 379) (аверс — без эмблемы; реверс — палица).
Во вторую серию входят три однотипные монеты (№ 380—382), битые общим штампом лицевой стороны, так же лишенным эмблемы. Эмблема оборотной стороны — лук как эмблема статеров представляет новость в боспорской нумизматике и известна только для монет этой серии. С первого взгляда это изображение можно принять за небрежно вырезанную палицу, но троекратное повторение этой эмблемы на разных штампах исключает подобное ее понимание. Кроме того, на монете № 382 между концами лука можно различить тетиву, что, к сожалению, не улавливается в репродукции.

К третьей серии принадлежит четыре монеты (№ 383—386), чеканенные общим штампом лицевой стороны с изображением трезубца и двумя разными и разнотипными штампами оборотной. Монеты № 383—385 в качестве эмблемы оборотной стороны имеют изображение многолучевой звезды; № 386 — палицы.
Монеты группы, заключающей чекан 624 г. (Х° 387—389, 391), имеют старые типы (эмблема аверса — венок, на реверсе — год по сторонам изображения императора) 26 и объединены общим штампом лицевой стороны, который, судя по экземплярам № 391—392, подвергся в самом конце 624 г. исправлению. Монеты этой группы включают в свой состав и два экземпляра 625 г. (№ 390, 392) свидетельствующие о вторичном использовании в 625 г. штампа оборотной стороны с датой 624 г. Действительно, среди монет № 387—390, чеканенных неисправленным штампом аверса, уже имеется экземпляр (№ 390), выпущенный в 625 г., в то время как монета № 391 бита исправленным штампом лицевой стороны и штампом оборотной стороны 624 г. другого типа (палица), общего с монетой № 386. Отсутствие монет 625 г., чеканенных оригинальным для этого года штампом лицевой стороны, и факт вторичного использования старого штампа лишний раз свидетельствуют о незначительности выпуска 625 г. Монеты 626 г. в кладе отсутствуют; судя по материалам наших музеев, в этом году чеканка вообще не производилась.

Монеты 627 г. в Патрэйском кладе представлены двумя экземплярами (№ 393—394), чеканенными общим штампом лицевой стороны и имеющими на аверсе венок, а на реверсе год под бюстом императора без эмблемы. Среди твердо датируемых монет Патрэйского клада монеты 627 г. являются наиболее поздними.
Выявление заключительных серий монет в чеканке Рискупорида VI и, таким образом, во всей боспорской чеканке представляет большую трудность из-за крайней редкости монет, битых после 624 г., и сильной запутанности этого вопроса. Очевидно, монеты, которые А. Н. Зограф определял как чеканенные в 628—629 годов, выпущены в действительности на рубеже 618—619 годах. Самое серьезное сомнение внушает и чтение годов на плохо сохранившихся монетах Тиритакского клада, среди которых есть значительное число экземпляров, отнесенных Л. П. Харко к 625—629 гг. и принадлежащих в большинстве случаев к типам 621— 623 годах.
Затронутый нами вопрос о конце боспорской чеканки очень сложен и требует специального изучения с проверкой чтения годов на всех доступных поздних монетах Рискупорида VI.
В этой связи особого внимания заслуживают три монеты (№ 395—397) Патрэйского клада с ясно читаемой датой ГЛХ (633), принадлежащие явно поздней серии: аверс без эмблемы, год на реверсе по сторонам бюста императора. Эти монеты чеканены тремя различными штемпелями лицевой стороны и одним общим штампом оборотной; подобное сочетание штемпелей является для античных монет исключительным. Перечисленные наблюдения и то обстоятельство, что надпись с Таманского полуострова, опубликованная В. В. Латышевым,30 устанавливает факт правления Рискупорида VI в 632 г., не противоречит датировке интересующих нас монет 633 г.

Но не исключена возможность иного чтения даты на этих монетах, так как уже неоднократно отмечалось в датах монет Рискупорида VI искажение начертания йоты (I — 10) и каппы (К — 20) весьма близкое лямбде (А — 30). Таким образом, возможны еще два варианта восстановления даты на монетах № 395—397; во-первых как 613, во-вторых как 623. Первый вариант, с нашей точки зрения, совершенно неприемлем, потому что начало чеканки Рискупорида VI падает только на конец 615 г. и, кроме того, тип наших монет явно поздний. Более обосновано чтение даты на этих монетах как 623 г., один из типов которого (№ 351—352) они полностью повторяют.
Таким образом, все перечисленные замечания вопрос о датировке этих монет заставляет оставить открытым. Обнаружение подобных монет других штампов оборотной стороны вряд ли возможно и, кроме того, это в принципе не разрешит вопроса. Полную ясность, на наш взгляд, могут внести только экземпляры других годов, чеканенные штемпелем лицевой стороны, общим с нашими монетами.

Прежде чем перейти к суммарной характеристике клада, необходимо коснуться вопросов, имеющих известное значение для всех позднебоспор-ских монет: во-первых, вопросов, связанных с техникой чеканки, и, во-вторых, — вопросов о форме и орфографии легенды.
Прекрасная сохранность монет Патрэйского клада и их многочисленность позволили выделить целый ряд экземпляров, чеканенных одной парой штемпелей или одним общим штампом (чаще лицевой стороны, реже оборотной). Над этими монетами можно сделать ряд интересных наблюдений, которые, к сожалению, из-за ограниченности материала имеют лишь предварительный характер.
1. Наличие даты на боспорских статерах, выгодно их отличающее от большинства греческих монет, позволяет наметить хронологию внутри группы монет, выпущенных в одном году (конечно, при достаточном количестве среди них экземпляров, чеканенных одним штемпелем). Преемственность и смена монетных серий внутри этих групп устанавливается на основании наличия в них экземпляров, чеканенных штемпелями лицевой стороны, общими с монетами двух ближайших годов, стилистиче-
ской и фактурной близости между монетами разных серий и выявления! экземпляров одного штампа реверса, но разных штампов аверса.
Редкость последних позволяет предположить, что одновременно с изготовлением одного штампа лицевой стороны вырезалось несколько штампов оборотной стороны или, —и это более вероятно,—что новый штамп, аверса изготовлялся непосредственно перед браковкой старого.
Кроме того, установление количества штампов, которыми чеканились. монеты данного года, является, на наш взгляд, более объективным методом для определения интенсивности чеканки данного года, чем метод простого подсчета монет.
2. Важную деталь в организации монетной чеканки на Боспоре раскрывают монеты № 7, 8, 9 , 46-49, 53-57, 50-51, 77, 68, 69, 334, 359, 333,356, 339—341, 335—337; 362—370. Каждые четыре экземпляра этих монет чеканены двумя разными штампами лицевой стороны и разными штампами, принадлежащими смежным годам, оборотной стороны. Таким образом, можно констатировать, что в 583, 584, 593, 594, 595, 623, 624 гг. или, точнее, на рубеже этих лет одновременно выпускались две серии монет, а применительно к монетам 622, 623 гг. — три серии. Если принять во внимание сравнительно скромный характер чеканки этих лет, то становится возможным предположить, что в годы более интенсивной чеканки (особенно в 619—621 гг.) монета билась одновременно несколькими парами штемпелей. Это наблюдение дает возможность говорить о сравнительно сложной организации чеканки на боспорском монетном дворе и о напряженности его работы.
3. В числе монет Патрэйского клада имеется ряд экземпляров, чеканенных исправленными после их износа штемпелями, что, кажется, до сих пор не было отмечено для монет нашего юга.

Судя по доступному нам материалу, при исправлении крупных деталей, вырезанных на штемпеле лицевой стороны (на позднебоспорских монетах — бюст царя), старое изображение сохранялось, а заново вырезались лишь отдельные детали, которые по размеру всегда больше аналогичных старых и перекрывают последние. При исправлении легенды или мелких деталей (ленты диадемы, эмблема, точечник) новые изображения не обязательно перекрывают старые.
В таблице XII приведены наиболее характерные монеты клада, битые исправленными штампами. Принадлежность двух монет, чеканенных исправленным и неисправленным штампом, одному штемпелю доказывается наложением изображений обоих экземпляров 31, при котором две или более неисправленные детали штампа полностью совпадают и равно удалены друг от друга, что возможно только при условии принадлежности монет одному штампу (ср. табл. XII, .№ 387, 391).
В кладе имеется значительное количество монет, чеканенных штампами, подвергшимися двукратному исправлению (№ 152—155, 352—355). и даже троекратному (Ж№ 49, 50, 78. Табл. VI), что заставляет рассматривать исправление штемпелей как довольно распространенное явление в позднебоспорском монетном деле.
Характерно, что все случаи исправления штемпелей дают лицевые стороны монет, из чего, возможно, следует, что штампы оборотной стороны не подвергались исправлению. Если это так, то причину этого явления нужно искать в том, что исправление штампа лицевой стороны было более рациональным и выгодным, так как изготовление нижнего штемпеля было более трудоемким; кроме того, он был долговечнее.

В Патрэйском кладе имеется ряд монет (№6, 10, 19, 28, 29,34,45,81, 154, 158, 175, 192, 288, 298, 303, 330, 333, 348, 349, 379, 383), несущих следы перечеканки. Вероятно, количество перечеканенных монет в кладе больше, но выявление их вряд ли возможно, так как изображения на старых монетах перед их вторичным использованием тщательно уничтожались, как это можно видеть по монетам клада. У пяти перечеканенных монет можно определить первоначальный тип. На монетах Фофорса — № 28 и Рискупорида VI — № 158 виден обрывок легенды (титула царя) боспорской монеты. Таким образом, в первом случае, поскольку монета медная, материалом для перечеканки послужила монета Тейрана, а во втором, судя по крупному размеру букв, монета Радамсада. Две монеты Рискупорида VI (№ 298, 383) перечеканены на биллоновых монетах, вероятнее всего Савромата IV. На монете Рискупорида VI № 175 (табл. VI) ясно видны старые изображения, не находящие себе аналогий среди изображений на боспорских монетах. Следовательно, материалом для перечеканки этой монеты послужила иностранная монета, судя по кружку л весу, скорее всего александрийского монетного двора.
Использование для перечеканки иностранной монеты явно эпизодично, но случайным его назвать нельзя, так как нам известна другая монета общих штемпелей с № 175, имеющая следы перечеканки на подобной же лебоспорской монете.

Несмотря па сравнительно большое количество в Патрэйском кладе перечеканенных монет, перечеканка позднебоспорских статеров вряд ли могла принять большие размеры, так как материал для этой операции был ограничен только медными (или очень низкопробными биллоновыми) монетами, т. е. монетами Савромата IV, Тейрана, Фофорса, Радамсада. С другой стороны, наличие перечеканенных экземпляров среди монет, принадлежащих как Фофорсу, так и Рискупориду VI, при их сравнительной немногочисленности и тщательности уничтожения на этих монетах первоначальных изображений, заставляет рассматривать перечеканку позднебоспорских статеров не как экстраординарное явление, связанное с особой спешностью чеканки или с нехваткой монетного металла, а как нормальное использование вышедшей из обращения монеты и по весу и по качеству металла соответствующей монете, выпускавшейся к моменту перечеканки.

Представляют интерес монеты клада № 7, 30, 36, 97, 174, 176, 177, 194-196, 274, 276, 277, 279, 282, 287, 318, 356, 357, 378, на лицевой стороне которых виден отпечаток края другой монеты (судя по его диаметру безусловно одновременной боспорской) с точечным ободком. Чаще всего видны две-три точки, но на некоторых монетах отпечаток более значительный (например, № 7, 378 — табл. VI). Отпечаток не занимает какого-нибудь постоянного, повторяющегося положения на монетах. Кроме монет клада, аналогичные отпечатки нам известны и на других позднеантичных монетах. Таким образом, эта особенность не является специальной для позднебоспорских статеров. У большинства монет клада, имеющих отпечаток, последний наложен поверх изображения на монете, но у некоторых экземпляров (№ 194, 195) он находится под ними. У некоторых монет, чеканенных общим штампом лицевой стороны, отпечатки по своему положению и размеру бывают как совершенно одинаковые (№ 276—277; 356—357), так и разные (№ 194— 195). Характерно, что при сравнительно большом количестве монет клада, имеющих отпечатки, нам не встретилось ни одного экземпляра, имеющего их на оборотной стороне. Происхождение этих отпечатков нам неясно, но их появление наверняка связано с процессом чеканки.
Большое количество монет клада, их хорошая сохранность и наличие среди них значительного количества экземпляров, чеканенных общими штампами лицевых сторон, позволило в большинстве случаев полностью восстановить легенду на этих монетах. Таким образом, монеты клада приобретают известную ценность и с эпиграфической точки зрения, тем более, что среди них много экземпляров, имеющих искаженные легенды. Большое количество последних не позволяет рассматривать их как случайное явление и дает даже основание говорить о преобладании тех или иных отклонений в написании легенды в определенные хронологические периоды.
На монетах Савромата IV и Тейрана легенды даны, как и на всех более ранних боспорских монетах, в родительном падеже. В легендах монет Фофорса также нет существенных ошибок, но судя по материалу клада, можно отметить, что в чеканке 586—596 гг. за одним исключением (№ 46—49) во втором слоге царского имени стоит омега, в то время как на монетах последних лет чеканки Фофорса преобладает написание с омикроном (воОброои). Хотя на монетах Радамсада царское имя только в одном случае написано с полным окончанием, легенды этих монет представляют известный интерес, так как на трех штампах (№ 132—133; 140—146; 147) последних (612—615) годов появляется титул в именительном падеже.
Что касается монет Рискупорида VI, то в их легендах наблюдается полное смешение родительного и именительного падежей. Не вдаваясь в подробности, сошлемся на дающую наглядное об этом представление таблицу легенд на монетах этого царя. Из этой таблицы видно, что написание и титула и царского имени в одном падеже не типично, а преобладают легенды, в которых титул стоит в родительном падеже, а имя в именительном.
Очень распространенным искажением в легендах монет Рискупорида VI является неполное написание имени царя и замена одной буквы другой, т. е. замена в титуле омеги омикроном вместо и замена эты в имени царя йотой. О количественном преобладании искажений легенды на монетах тех или иных годов чеканки говорит таблица 4.
Второй Патрэйский клад по своему составу не является кладом редким или необычным. Кладов, аналогичных или близких Патрэйскому, известно много, но своевременно они не были опубликованы и сведения о большинстве из них содержатся лишь в неизданной рукописи Е. Е. Люценко.
Ниже мы приводим сведения о всех известных нам позднебоспорских кладах.
1. В 1908 г. близ Судака в селении Малый Таракташ был найден большой клад, состоящий примерно из 2000 монет. Из спасенной им части клада А. X. Стевен кратко издал 35 516 монет Савромата IV, Тейрана, Фофорса, Рискупорида VI и 66 медных римских монет Максимина, Максимиана, Максенция, Лициния и Константина.
2. В 1927 г. у селения Куру баш под Феодосией был обнаружен клад из 136 монет Фофорса, Радамсада и Рискупорида VI.
3. В 1852 г. в Керчи на горе Митридат был найден горшок с несколькими сотнями монет Фофорса, Радамсада и Рискупорида VI, чеканенных в 591-598, 610-611, 613, 615-625 гг.37
4. В 1869 г. там же найден клад из 480 монет; в числе 50 определенных была одна монета Фарзанса, две — Савромата IV, остальные принадлежали Фофорсу, Радамсаду и Рискупориду VI разных годов (Люценко. Указ. соч., стр. 12).
5. В Керчи в 1870 г. была обнаружена остродонная амфора, горло которой было «забито глиной и замазано алебастром». В амфоре оказалось до 1500 монет Фофорса, Радамсада и Рискупорида VI, преимущественно последнего. Кроме позднебоспорских монет, в кладе оказалась одна херсо-несская монета с изображением «Артемиды и оленя» 38 и две боспорские монеты с изображением бюста Афины и головы лошади, приписывавшихся Евбиоту 39 (Люценко. Указ. соч., стр. 13—14).
6. В 1946 г. при раскопках Тиритаки был найден клад из 227 монет Тейрана, Фофорса, Радамсада и Рискупорида VI.40
7. В 1878 г. на Таманском полуострове в насыпи Фонталовского городища найден горшочек с 70 монетами Фофорса и Рискупорида VI (Люценко. Указ. соч., стр. 34).

Перечисленные клады по своему составу однородны и содержат монеты, резко ограниченные чеканкой Савромата IV и Тейрана (или Фофорса у некоторых небольших кладов), с одной стороны, и последними сериями монет Рискупорида VI, с другой. Характерно, что наличие в этих кладах более ранних боспорских монет или монет других центров чеканки представляет редкое явление и явно случайно. Таким образом, анализ состава кладов позднебоспорских монет и монет, находимых при археологических раскопках боспорских городищ, позволяет утверждать, что римская монета не участвовала в денежном обращении Боспора даже после прекращения выпуска местной монеты.
Объяснение этого явления только интенсивностью боспорской чеканки мало убедительно, так как в соседнем Херсонесе позднеримская медная монета совершенно заменила местную монету и обращалась в большом количестве. В подобных условиях без каких-либо специальных причин позднеримская монета практически безусловно вошла бы в состав денежного обращения Боспора. Очевидно, причину отсутствия на позднем Боспоре римской монеты нужно искать в особенностях боспорского денежного обращения, основой которого был статер. Боспорский статер, чеканившийся ранее из золота, в правление Эвпатора II (154—170 гг.) становится электровым. В последние годы металл статера стремительно деградирует и в последней четверти III в. появляются чисто медные статоры. Порча металла боспорского статера явилась следствием деградации римской серебряной монеты, составлявшей основу римского денежного обращения.

К сожалению, отсутствие анализов металла боспорских статеров не позволяет произвести строгого сопоставления чеканки Рима и Боспора II— III вв. и проследить, — была ли деградация параллельной или на Боспоре она шла в известной степени самостоятельно. В этой связи необходимо подчеркнуть, что на Боспоре, как и в Риме, деградировавшие и обесцененные медные монеты продолжали сохранять вес своих золотых и серебряных прототипов.
Однако в условиях усиливающейся изоляции Боспора при стремительной деградации и боспорской и римской монеты, чеканившейся из разных металлов, определенный курс римской монеты практически в денежном обращении Боспора едва ли мог иметь место.
Позднебоспорские клады отражают состав денежного обращения на Боспоре в последней четверти III—первой четверти IV в., слагавшегося только из медных статеров, переход к выпуску которых падает на кратковременные правления Савромата IV (275 г.) и Тейрана (275— 278 гг.). Независимо от того, что многие статеры этих царей чеканились еще из низкопробного биллона, именно они открывают период выпуска медных статеров, так как при Савромате IV и Тейране отказались от чеканки медных монет более мелкого номинала (двойной денарий), чем статер.

Второй Патрэйский клад по своему составу типичный позднебоспорский клад, благодаря большому количеству входящих в него монет и их хорошей сохранности является ценным источником для суждения о составе денежного обращения и интенсивности работы боспорского монетного двора в последние пятьдесят пять лет его существования.
На рисунках 7 и 8 дано количественное распределение монет клада и штампов, которыми они чеканены, по годам их выпуска. Данные этих таблиц позволяют определить интенсивность работы боспорского монетного двора для определенных лет.К первому периоду позднебоспорской чеканки принадлежат монеты Савромата IV и Тейрана, которые чеканились очень вяло и только в продолжении четырех лет (572—575 гг.). Однако эти монеты представляют определенный интерес в том отношении, что они являются свидетельством формального восстановления боснорской чеканки после семи лет перерыва, который, возможно, нужно связывать с пребыванием готов на Боспоре. Важность этих монет заключается еще и в том, что, как мы говорили выше, при их чеканке впервые в истории боспорского монетного дела отказались от выпуска монет мелкого медного номинала, что является свидетельством окончательного перехода к чеканке медного статера. Неустойчивый характер выпуска этих монет очевиден, так как после их кратковременной чеканки, выпуск боспорской монеты вновь прерывается на семь лет.
Возобновление в 583 г. боспорской чеканки уже от имени Фофорса знаменует собой переход к систематическому выпуску медных статеров, который носил, однако, очень неровный характер.

Так, чеканка 583—590 гг. (особенно 588—590 гг.) имела скромный объем; постепенное усиление работы боспорского монетного двора очевидно относится к 591 г., по крайней мере в последующие годы и особенно в 594—595 гг. интенсивность выпуска боспорской монеты явно возрастает. Начало спада в чеканке Фофорса вероятно относится к 596—597 гг., а в 598—605 гг. (кроме 599 г.) выпуск монеты вновь принимает эпизодический характер.
Значительный интерес с точки зрения вопроса об интенсивности боспорской чеканки представляют монеты Радамсада и Риску порида VI. Большинство монет Радамсада чеканились очень вяло, особенно в первые годы правления этого царя, но с 611—612 гг. можно констатировать известный подъем в работе монетного двора.
Появление монет с именем Рискупорида VI совпадает с дальнейшим и очень значительным усилением интенсивности боспорской чеканки, особое напряжение которой нужно отнести к 619—622 гг. В Патрэйском кладе монет этих годов полтора раза больше, чем всех вместе взятых монет Фофорса. Но уже для 622—623 гг. нужно отметить значительный спад в работе боспорского монетного двора. Лишь чеканку 623—624 гг. можно назвать регулярной, а после 625 г. выпуск монет представляет случайное и настолько редкое явление, что нельзя с уверенностью указать точные годы чеканки.

Заканчивая эту работу, необходимо коснуться вопроса о причине прекращения чеканки монеты на Боспоре и о причине зарытия кладов поздне-боспорских монет.
К сожалению, почти полное отсутствие источников по истории позднего Боспора заставляет рассматривать эти очень важные вопросы предположительно и лишь в самых общих чертах.
Однако изучение монет позднебоспорских кладов позволяет утверждать, что моменту прекращения боспорской чеканки предшествовало несколько лет, в течение которых монета выпускалась эпизодически и в очень ограниченном количестве. Это наблюдение, а также наличие упоминавшейся выше надписи, устанавливающей факт правления Рискупорида VI и после прекращения чеканки монеты, дает основание утверждать, что причиной интересующего нас явления не могли быть только внешние события. Очевидно, прекращение боспорской чеканки было вызвано внутренним состоянием Боспора.

Поздний Боспор, фактически лишенный после «готских набегов» традиционных торговых связей, в условиях общей натурализации хозяйства находился в обстановке, гибельной для античного денежного обращения. В подобных условиях медная боспорская монета с явно условным курсом не могла долго чеканиться. Тем более, что на Боспоре в это время монета из драгоценных металлов не выпускалась, как это было в Риме, где параллельно с обесцененными, некогда серебряными монетами, продолжало чеканиться золото. Кроме того, огромные выпуски 619—622 гг. наверняка перенасытили монетой слабый внутренний рынок позднего Боспора. Однако, как об этом свидетельствуют позднебоспорские клады, обращение медных статеров продолжалось вплоть до гибели Боспора в результате вторжения гуннов. Есть основание предполагать, что после прекращения выпуска позднебоспорской монеты на Боспоре возникла эпизодическая чеканка подражаний этим монетам.
Движение гуннов, достигшее в 70 годах IV в. Боспорского царства, явилось причиной зарытия интересующих нас кладов. Это не может вызвать возражения, так как об этом свидетельствует большое количество кладов примерно одинакового состава, разбросанных по всей территории Боспора от Судака и Феодосии до городищ Тамани. Такое повсеместное массовое зарытие кладов могло быть вызвано скорее всего крупным внешним вторжением которым в эту эпоху могло быть только вторжение гуннов.